По глади озера пробежала мелкая рябь, разбив образ полной луны на осколки света. Еще один порыв ветра вновь побеспокоил воду, намного сильнее. Волна ударила в камни и рассыпалась на мельчайшие капли, осевшие на серебристой шерсти четырех кошек. В их пристальных взглядах, излучавших едва заметный холодный свет, капли вспыхнули и погасли. То же самое происходит на протяжении многих лун со всеми судьбами и жизнями, только некоторые из них горят чуть дольше. - Предчувствие у меня нехорошее, - проворчала Щербатая, сощурившись. Ее взгляд перебегал от одной звезды к другой - не в небе, а в темной воде. Шерсть топорщилась, выдавая сильное волнение. - У тебя хороших не бывает, - хмуро ответила кошка, сидящая справа от нее. В ее серебристой шерсти проглядывался медный цвет. - Что на этот раз? Щербатая промолчала, смерив ее равнодушным взглядом. Обычно их племя не пререкалось друг с другом, внимательнее приглядываясь к живым, но эта кошка - особый случай. Она жила очень давно, имела такой же характер, как и у Щербатой, а значит, с ней совершенно не уживалась. Так или иначе, сейчас глупая вражда была неуместна, и обе кошки это понимали. Пестролистая уставилась на что-то, видимое только ей, и потрясенно молчала. Остальные кошки терпеливо ждали, пока она обретет дар речи. - В Сумрачном лесу неладное творится, - наконец, выдавила целительница. - Неудивительно, - мрачно хмыкнула Щербатая. - Выкладывай. - Мм... Звездоцап возродится через пять минут, - тон Пестролистой стал обычным, будто она говорила о погоде на земле. Ответом ей послужило гробовое молчание. Кошки очень долго переглядывались, не вымолвив ни слова, и Пестролистая продолжила. - Мы не можем это предотвратить, слишком поздно. Но кое-что еще в наших лапах... - ...И мы сделаем все, чтобы он был выведен из строя, - догадавшись, куда клонит молодая кошка, кивнула Синяя Звезда. - Вы заставите его тело умереть сразу же после переселения? - предположила Ежевичинка. В глазах Синей Звезды полыхнул коварный огонь. - Нет. Но он об этом очень пожалеет...
Звездоцап открыл глаза, моргнул, прищурился. Все тело странно ныло, но он его хотя бы чувствовал - уже неплохо. Ощущения были непривычными; это маленькое, но мускулистое тело было совсем не таким, как прежнее. Кроме того, оно было просто новым. И кот уже отвык от плоти, он привык бродить в облике духа, почти растворяющегося во тьме. Правда, было это не совсем приятно. Когда эти чужие глаза - нет, его глаза - привыкли к свету, Звездоцап стал различать цвета, тени, и свет стал жестоко резать глаза. А потом внезапно нахлынули все чувства, вся нервная система будто проснулась. И кот почувствовал боль, резкую, невыносимую боль. Она пронизывала его насквозь, заставляя новую душу метаться в своем теле. Звездоцап застыл и усилием воли остудил свой пыл. Если он не успокоится, если не приживется, это может продолжаться вечно. Что ж, переселение не могло быть простым и безболененным... Вскоре боль утихла, и кот резко выдохнул. Встав, он подошел к воде - все происходило у берега озера - и замер. "Нет!" - пронеслось в его голове. Это было тело кошки. Женское тело! Еще несколько секунд Звездоцап осозновал это, а потом в нем закипела ярость. Он - предводитель племени! Да что там, прежде всего он кот! Он просто не мог оказаться в теле кошки, как ни крути. Или мог? Так или иначе, это шло вразрез с его представлениями о порядке вещей. И Звездоцап готов был рвать и метать, хоть сейчас броситься в пропасть, сбежать отсюда, из этого тела... Но нельзя. Все должно было пройти гладко. Был заключен договор. Но что-то произошло, и это "что-то" явно не в его пользу. А теперь... Да, это было унизительно. Да, невозможно. Но покинуть тело он не может. Целую луну ему придется ходить в таком виде. Смерть тела даже днем раньше может означать смерть души, об этом его предупреждали. Звездоцап, готовый крушить все на свете, все же заставил себя успокоиться. Кто бы ни был в этом замешан, они ждут от него безрассудного гнева. Но он не дурак. И не слабак. Продержится уж как-нибудь в этом теле. К тому же от него пахнет Грозовым племенем, а значит, он попал по адресу... С этими мыслями кот постепенно уснул.
Мгла поглощала ее. Тишина походила на крик. В висках монотонно стучала кровь, ей уже не принадлежащая. Она была прижата к холодной стене. Не могла видеть, слышать. Даже дышать. Мысли двигались с трудом. И казалось, что уже все, конец. Казалось, сейчас она растворится во тьме. Или улетит. Ее сознание куда-то уплывало. Но она боролась. Сражалась сама с собой. И с чем-то чужеродным, что появилось совсем недавно. Ее воля не выдерживала. Еще секунда - и она растает. Или... нет?
Кот нырнул в чащу, в последний раз обернувшись на озеро. Полумрак и прохлада леса с охотой проглотили его. Звездоцап мог бы сразу отправиться в лагерь, но возвращаться без добычи и без уважительной причины отсутствия было, по крайней мере, глупо. Кот не знал, сколько времени отсутствовала Остролистая в лагере и что там происходит. Кроме того, он еще не свыкся со своей новой ролью, мог с образа кошки-воительницы внезапно перескочить на себя, предводителя, ненавидящего Грозовое племя. Имя этой кошки узнать было легко, всего лишь проведя линии в собственном прошлом. Он не раз приходил к Львиносвету - и во сне, и наяву, а тот всегда хранил на своей шерсти запахи брата и сестры, и в его речи порой мелькали их имена. В общем, первым делом стоило поохотиться, а потом уже действовать по обстоятельствам. Хорошо бы хоть примерно знать, как кто относится к Остролистой и кого как зовут, но придется узнавать все по ходу и стараться оставаться как можно более естественным. "Естественным?" - ядовито переспросил он себя. Нет, пожалуй, не он... Эта мысль ему не принадлежала. Рядом никого не было. Значит, либо он слишком изголодал от непривычки, либо происходит что-то очень странное. "Что-то очень странное это как раз ты". - Чего? - подал голос Звездоцап, начиная что-то понимать. И злиться. "А то, что пора тебе убраться отсюда, ясно?" В его голове вихрем проносились чувства, и границу между своими и чужими ощущениями кот уже не ощущал. Вместо того, чтобы как обычно огрызнуться, Звездоцап спросил: - Остролистая? "А то ты не знаешь", - прозвучал ее рык. Кот удивленно моргнул. Наверное, Остролистая очень злится, раз сумела прорваться. Он-то думал, что уже отправил ее к звездным предкам. Раз так, нужно остаться спокойным, чтобы кошка не смогла завладеть своим бывшим телом. - А теперь послушай меня, девчонка, - ледяным тоном сказал Звездоцап. - Твое время истекло. Тело тебе уже не принадлежит. Надеюсь, все понятно? "Имя?" - Звездоцап. Он надеялся сбить ее с толку. Остролистая действительно икнула от удивления там, внутри. А потом ядовито прошипела: "Я вижу, предатили повадились поселяться в телах кошек, верно? Котами быть надоело, да?" - в ее голосе звучало открытое презрение и насмешка. - Молчать! - рявкнул кот. Птица с куста испуганно вспорхнула и улетела, но Звездоцап не обратил на дичь никакого внимания. Он хотел сохранить спокойствие, но ее слова стали последней каплей. Мысленно, силой воли кот пытался ее вытеснить из тела или куда-нибудь просто прижать. Это у него получилось, но он понимал, что постоянно так держать ее у него не выйдет. Так Звездоцап станет остраненным и явно упустит не три мыши, а все тринадцать. Но, когда он отпустил Остролистую, она продолжала прятаться. Наверное, потратила все силы на борьбу, сидела, восстанавливалась. "Вот так гораздо лучше", - удовлетворенно подумал кот и наконец-то продолжил охоту. О кошке напоминала только горькая ненависть, время от времени просыпавшаяся где-то в груди. Ее ненависть.
Звездоцап взглянул в голубое небо и недовольно моргнул. Тело, до этих пор очень непослушное, теперь стало ему повиноваться. Он даже чувствовал себя почти как в своем, только что телосложение другое. Так или иначе, кот, несмотря на жару, наконец сумел поймать три мыши и воробья. Пора было возвращаться в лагерь. "Стой". - Что еще? - ухмыльнулся кот, все же положив добычу. Он прекрасно понимал, как больно будет кошке смотреть на то, как он разыгрывает ее, общается с ее близкими. И поделом. "Ну придешь ты в лагерь, ну отдашь добычу, а дальше что?" Звездоцап промолчал. Он знал, куда клонит Остролистая, но помогать ей достигнуть этой темы не собирался. "Ты не знаешь почти никого из нынешнего племени. Кроме того, ты - не я. Они заметят разницу". Молчание длилось долго. - И что ты предлагаешь? - холодно поинтересовался Звездоцап. "Ты отложишь дату исполнения своей цели хотя бы до конца этой луны. А за это я помогу тебе пробиться в доверие к племени, освоиться. Изучить территорию". Кот хмыкнул. Что ж, видимо, эта проныра уже разузнала его цель... Но в ее словах был смысл. Он не сумеет без помощи самой Остролистой даже близко подобраться к Огнезвезду. "Разговаривать буду я, так, чтобы это не вызвало подозрений. Не думаю, что тебе очень хочется разыгрывать кошку целую луну, верно?" - Идет. Он не собирался тянуть целую луну, хватит недели - другой. За это время вряд ли что-нибудь произойдет. - Ну, веди меня к лагерю. "Во-первых, прекрати разговаривать со мной вслух. Во-вторых, вход в лагерь у тебя под носом, четыре лисьих хвоста вперед. И еще... Мой брат, Воробей, может читать мысли. Держись от него подальше, ясно?" "Яснее не бывает", - хмыкнул кот. Остролистая готова была сделать все, чтобы продлить жизнь свою и своих соплеменников, но понятия не имела, чем это потом обернется.
- Остролистая, где ты столько времени была? - засыпал его вопросами тут же появившийся словно из-под земли Ежевика. Звездоцап чуть посторонился, давая кошке доступ к голосу. - Я... Прости за беспокойство, но мне нужно было побыть одной, - без выражения сказала Остролистая. Тон был подобран грамотно, она вложила в свой голос нечто скрытое, что-то вроде скрытой боли, и это заставило полосатого глашатая больше не задавать вопросов. Звездоцап невольно восхитился актерским мастерством кошки, но мысль эту тут же запихнул куда подальше, идя вперед. Кот протиснулся сквозь ветки там, где указала ему Остролистая, и уселся на куче мха. К нему тут же подлетел Львиносвет. - Где ты была? - Неважно, - ответила Остролистая, сверкнув глазами на брата. - Тебя не было почти двое суток. - Я сказала - неважно, значит, неважно! - взорвалась кошка и опустила веки. - Извини, - тихо сказала она брату. Львиносвет недоуменно взглянул на сестру и отошел. Звездоцап лег и сделал вид, что спит. "Какая ты у нас неуравновешенная", - хмыкнул про себя кот. Он вновь восстановил полный контроль над телом. "Стараюсь", - прошипела кошка и замолчала. Похоже, охоты разговаривать у нее теперь не было. Тем лучше. - Что с тобой происходит? - неожиданно спросил Львиносвет. "А говорила, не заметят", - насмешливо хмыкнул Звездоцап, все же посторонившись. Остролистая склонила голову набок, всматриваясь в глаза брата. Она будто взвешивала, стоит ли говорить. - Понимаешь... - сказала она и ненадолго умолкла. Звездоцапу почему-то показалось, что мнется она сейчас совершенно искренне и актерские мастерства перед братом показывать не собирается. Львиносвет смотрел ей в глаза. Кошка молчала. - Я устала всем лгать, - внезапно выпалила она. - Я не понимаю, как ты смог это выдержать... Остролистая шарахнулась там, внутри. Звездоцап чувстсвовал ее вину, боль и опустошенность. Ее брат, видимо, все понял. Прищурившись, он раздраженно на нее взглянул. - И это после того раза? Ты сама убеждала меня бросить Верескохвостку, а теперь крутишь с чужими котами романы? - в его взгляде теперь читалось отвращение. Остролистая, видимо, была не способна продолжать разговор. - Я не знала, что ты такой, - тихо сказал Звездоцап, подхватывая ее роль. Нельзя было, чтобы сейчас брат Остролистой начал ее ненавидеть; это могло плохо сказаться на ее положении в племени, а значит, и на его шансы достигнуть цели. - Думаешь, то, что ты причинил боль той, кого любил, дает тебе право кого-то за это ненавидеть? Львиносвет отшатнулся; в его глазах сверкал гнев. - А кто, по-твоему, побудил меня это сделать? - А у тебя своя голова есть на плечах? Остролистая пришла в себя и настойчиво потребовала слова. Звездоцап дал ей голос. - Естественно, без опыта я не могла тебя понять. Я бредила Воинским законом... - Это тебя не оправдывает, - уже тише ответил Львиносвет. Вся ярость из его голоса куда-то улетучилась. - Знаю, - прошептала Остролистая. - И я поступила так же, как ты. Ее брат замолчал, задумчиво уставившись куда-то. Воспоминания захлестнули его, причиняя, видимо, боль. "Зачем такие сцены?" - недовольно спросил Звездоцап, но его вопрос остался без ответа. Смотри кот на это со стороны, он бы только усмехнулся. Но ему было не по себе; чувства Остролистой были настолько мощными, что нахлынули и на него. Звездоцап впервые задумался о том, что чувствуют другие. И нельзя сказать, чтобы эти мысли ему нравились. Он даже не стал спрашивать, к кому из чужих воинов так прицепилась кошка.
Ближе к вечеру, отоспавшись, Звездоцап вышел на поляну. Пока никто не засыпал его вопросами, если не считать Ежевику и Львиносвета. Какая-то кошка очень внимательно его рассматривала, но ближе не подходила. В ее взгляде читалась тревога; судя по всему, кто-то из двух котов что-то ей уже сказал. "Медуница, моя лучшая подруга", - пояснила Остролистая на молчаливый вопрос кота. Звездоцап не встречался ни с кем взглядом, опасаясь, что рано или поздно кто-нибудь заподозрит, что он - не настоящий хозяин этого тела. Кот почувствовал еще один внимательный взгляд на своей шкуре, который пронизывал его насквозь, создавая неприятное ощущение. "Не оборачивайся, не встречайся с ним глазами", - встревоженно предупредила кошка. - "Он тебя почувствует". "Кто?" - раздраженно поинтересовался Звездоцап, все же не обернувшись. Остролистая пытается его запугать ложью или все же говорит правду? Ощущения и мысли в его голове были перемешаны с мыслями кошки, поэтому судить было трудно. "Воробей может читать мысли", - со вздохом пояснила она. "С чего ты взяла, что смотрит на нас именно Воробей? Или глаза на затылке появились?" "Да нет, вижу я только то, что видишь ты", - в голосе кошки ясно слышалось раздражение. - "Как ты думаешь, проведя с братьями всю жизнь, могла я научиться ощущать их взгляды, умник?" У Звездоцапа были сомнения на этот счет, но он решил не утомлять себя спором. Кот выхватил из кучи мышь, и, поев, вернулся обратно в палатку. Добычи сегодня он принес более чем достаточно, во всяком случае, Грозовое племя обойдется как-нибудь без лишней не пойманной белки. "Ты так нас ненавидишь?" - послышался тихий голос в его голове. Это был скорее риторический вопрос, и в нем прозвучала такая горечь, что кот поежился. "Да", - ответил он. Неустанно бушующий снаружи ветер точно отражал взаимоотношения двух совершенно разных душ.
